|
Еженедельник "Алфавит", 1998
1988 года. 7 декабря. 11часов 40 минут. Армения. Сильнейшее землетрясение мощностью 10-11 баллов. Города Спитак и Ленинакан (нынешний Гюмри) разрушены полностью. Та же участь постигла около тридцати поселков. Сильно пострадали города Степанаван и Ванадзор.
Прошло более десяти лет, но землетрясение не забыто. И не только потому, что погибло более 25000 человек. Города все еще не восстановлены и многие люди живут в вагончиках-времянках.
Не исключение и Спитак…
Город был разрушен полность. Эпицентр находился в нескольких километрах от Спитака. До этого землетрясений в этом районе не было, и такого никто не ожидал. Хотя район-то горный, заведомо опасный. Зона риска.
Дома строились без расчета на стихию, да и экономили, естественно, на всем. На цементе в цементном растворе, на кирпичах, на арматуре. Не экономили только на количестве этажей. И потому домики сложились, как карточные.
В Ленинакане (Гюмри) землетрясения случались. Но последнее произошло в 1926 году, и о нем успели забыть.
На момент катастрофы в Спитаке жило 18500 человек. Погибло 4003 человека. 750 человек стали инвалидами, 157 детей стали круглыми сиротами, 1133 потеряли одного из родителей.
Сейчас население города – 21500 человек, и только двадцать процентов жителей обеспечены жильем. Более пяти тысяч семей живут в вагончиках-времянках вот уже десять лет кряду.
Мы вряд ли пережили бы эту катастрофу, – говорит один из жителей города, – если бы с самого начала знали, что это землетрясение. Но мы были уверены, что это – война. То ли взрыв, то ли бомбежка… Именно это заставляло нас выбираться из-под обломков и вообще сопротивляться происходящему. Впрочем, до сих пор говорят, что второй толчок был уже не землетрясением, а все-таки взрывом…
Спитакский район был одним из самых богатых в Армении. Тут заводы по производству и лифтов, и сахара, и комбикормов. Все, естественно, рассыпалось в пыль…
Катарина Оганесян, Международный Красный Крест, переводчик:
Бетонные плиты просто крошились, можно было от них кусочки отламывать руками. Это при том, что такая плита должна быть монолитной и разбиваться по определенной линии. Уж не знаю, что они клали вместо бетона…
Как это ни удивительно, о землетрясении раньше всех узнали в Грузии и первыми на место прибыли грузинские команды. Уже после них приехали свои, армянские.
Были большие проблемы с транспортом и дорогами, вывезти пострадавших в Ереван в первые дни было очень сложно. У многих больных, попадавших к нам, были не первичные, а вторичные повреждения позвоночника, потому что не хватало специальных машин, и вытащенных из-под развалин людей везли в Ереван на грузовиках по разбитой горной дороге. Многие отбивали позвоночник уже в пути…
Эта была первая катастрофа, объединившая весь мир. Помощь шла отовсюду. Все мало-мальско пригодные аэропорты были забиты, самолеты прилетали постоянно. Переводчиков не хватало даже чтобы просто встретить людей и сказать: «Привет! Давайте разберемся, кто, куда и как». Один самолет гуманитарной помощи разбился в горах – было ощущение, что одна катастрофа потянула за собой другие…
Люди остались без жилья, без работы. Без всего. Как пережили – удивительно. Зато теперь говорят: «Нам ничего не страшно, мы крепкие. Попробуйте европейца посадить в такие условия хотя бы на месяц, он же загнется! А мы – ничего. Живем.»
Живут. Хотя и очень бедно. Времянки отапливаются печками вроде буржуек, вода подведена не везде, за электричество не каждый может заплатить. Разводят огороды, выращивают картошку да капусту – и то хлеб.
Секретарь администрации Лорийской области г-н Асланян: Спитак и Гюмри были восстановлены хуже всех пострадавших городов. Нельзя сказать, что на них было выделено меньше средств – просто средства эти менее рационально использовались.
Многое изменилось с приходом нового губернатора области и нового мэра Спитака. В прошлом году возобновилось строительство, застопорившееся с 1991 года. Планируется до конца 2001 года решить проблему со школами и жильем.
Основной источник субсидий – госбюджет, но вообще работают здесь разные инвесторы. Из фонда Кирка Киркоряна в этом году для области было выделено около 6 млн долларов, Международный Красный Крест построил в Степанаване пятьдесят с лишним коттеджей за несколько месяцев… Многие помогают.
Когда Спитак перестанет быть «зоной бедствия»? Не знаю. Не скоро…
За последние два года в Спитаке построили жилые дома, дом культуры, городскую площадь, строится церковь. Начато строительство еще 400 домов. Помогают и разные фонды (Всеармянский Фонд «Армения», Фонд Кирка Киркоряна) и разные организации (например, «АрменНефть»), и армянские диаспоры по всему миру.
А люди до сих пор страдают от “синдрома землятресения” – боязни закрытых помещений, лестниц, многоэтажных зданий. Боязнь землятресения, которое в любой момент может произойти.
Секретарь мэра Спитака Ваган Кочикян:
Мы поддерживаем связь с Всеармянским Сейсмологическим центром, и теперь у нас есть сейсмическая карта Спитака, но предсказать землетрясения пока невозможно. Теперь строительство ведется там, где безопаснее, и с расчетом на возможность землетрясения.
С недавних пор мы сотрудничает с Союзом городов-сестер (двенадцать городов мира, пострадавших от подобных землетрясений), который будет снабжать нас данными о последних сейсмологических разработках.
Город постепенно восстанавливается. Вернее, строится заново, тем более, что строительство ведется чуть в стороне от территории «старого», разрушенного, города. Достраивается завод лифтового оборудования, который должен заработать через несколько месяцев. Заработал ювелирный завод, где сейчас уже работает 500 человек, ставших инвалидами в результате землетрясения.
Секретарь мэра Спитака Ваган Кочикян:
После землетрясения прежняя администрация города много чего обещала построить, но ничего не делалось. Строительство, по сути дела, началось только в последние два года. Очень много было сделано сразу после землетрясения разными благотворительными организациями со всего мира, приезжавшими помогать. Благодаря им мы обеспечены медицинскими учреждениями – норвежский «Красный Крест» построил больницу, Финляндия и Италия– поликлиники. Нет только учреждения «Скорой помощи». Тогда же чехи и кувейтцы построили две школы, итальянцы, эстонцы и немцы – жилые коттеджи.
Проще говоря, восемь лет Спитак просуществовал только благодаря помощи, оказанной разными странами сразу после землетрясения. Два года назад в Спитаке сменилась власть, пришел новый мэр, и дело сдвинулось с мертвой точки. Появились спонсоры и инвесторы. Правда, есть проблемы, которые иначе чем «советскими» почему-то и не назовешь. Например, в новом городе плохо с дорогами, и некоторые из построенных домов не заселены, потому что не подведена вода и нет асфальтовой дороги.
Инвестиционый Фонд Армении:
На ближайшее будущее намечено несколько программ – наладить водоснабжение города, восстановить стадион, шахматный клуб, чтобы люди могли отдохнуть, расслабиться.
У нашего Фонда обязательное условие – город должен участвовать в проектах. То есть часть денег (сначала это было 15 процентов общей суммы, теперь больше, потому что Спитак – богатый партнер) вносит администрация. Если город дает хотя бы копейку, то и отношение к проекту совсем другое у горожан и администации. Кроме всего прочего жители города получат работу, а минимум 15-20 процентов денег вернется городу в виде зарплат.
Сейчас Спитаку нужны люди, которые поймут, что здесь деньги не пропадают, и каждое семя на этой почве дает всходы. Задачи – обеспечить население жильем, работой, воссоздать культурные, спортивные и религиозные центры, оживить город. Восстановить дошкольные и школьные учреждения, производственные учреждения, все городские инфраструктуры. Сделать так, чтобы все слои населения чувствовали себя защищенными.
И все бы хорошо, пока не вспоминаешь, что с момента землетрясения прошло больше десяти лет. Немалый срок, чтоб восстановить, построить, решить проблемы… А возрождение Спитака все еще только начинается. Нерешенных проблем пока что значительно больше, чем решенных. И до тех пор пока хоть одна семья будет жить в вагончике-времянке, Спитак так и останется зоной бедствия.
Мария Фролова |
