Однажды теплым летним днем кот Катушкин гулял по своему огороду. Он проверял, подрос ли укроп, правильно ли расползаются кабачки и не пора ли посадить свежую редиску. Дойдя до теплицы, кот нырнул в ее тропическое нутро. Там клубились изумрудные плети огурцов, свисая с потолка хрумкими огурчиками, и медленно подрастали маленькие, но очень вкусные арбузы. Рядом с долговязыми арбузными вьюнами аккуратными рядками торчали низкорослые перчики и колосились фиолетовые заросли базилика. В теплице пахло югом.

Выйдя на уличную как будто бы прохладу, кот Катушкин окинул взглядом огородик и вдруг заметил: на обочине у забора расцвели синие цветки раннего картофеля! Значит, сегодня уже можно будет выкопать пару кустов к обеду!

Кот Катушкин представил себе вкус молоденькой картошки с укропом, и понял. Понял. ПОНЯЛ, что надо делать.

Перво-наперво он сбегал в сарай за лопатой и ведром. Ухватив куст картофеля одной лапой, другой он воткнул под корни куста лопату, и, наступив задней лапой, вывернул знатный ком земли, из которого тут же выкатилось несколько маленьких белых картофелин. Хорошенько покопавшись и собрав их в ведро, кот Катушкин побежал в дом.

Оставив картошку на кухне, кот Катушкин поднялся на второй этаж, где у открытого окна Лева читал книжку про путешествия.

– Лева! – серьезно и торжественно сказал кот Катушкин. – Нам надо срочно в лес.

– Катушыч, – поднял глаза от книжки Лева. – Что случилось? Надо спасать?

– Надо, – ответил кот Катушкин. – Надо срочно спасать. Надо спасать нас!

– А что у нас такое? – забеспокоился Лева. – Мне тут было незаметно… – он слегка поежился. – Говори скорее!

– Лева, – сказал кот Катушкин. – Надевай резиновые сапоги и срочно бежим в лес. Не до разговоров!

Пока Лева одевался, кот Катушкин кратко ввел его в курс дела. В огороде созрела первая картошка, сказал он. А ведь в этом году еще совсем не было грибов. Но раз картошка созрела, надо идти за грибами, иначе как? Иначе никак.

Они вышли за калитку. Светило яркое летнее солнце. Дорога, бежавшая мимо дома Катушкина через поле в сторону грибного леса, была покрыта мягкой белой пылью. Лева прямо на ходу, прыгая поочередно то на одной ножке, то на другой, снял сапоги и закинул их в корзинку – босиком идти было мягко, приятно, и теплая дорожная пыль щекотно струилась между пальцев.

Вскоре дорожка вышла в поле и теперь Левины босые ноги щекотала мягкая зеленая трава. Вокруг стрекотали кузнечики и пахло нагретым на солнце цветочным нектаром. Лева срывал длинные травинки и задумчиво жевал их на ходу. Катушкин без особого интереса ловил носом запутанные запахи полевок и кротов. Друзья шли молча.

На опушке леса Лева надел сапоги – он вовсе не хотел уколоться или наступить в муравейник, да и грибы спокойнее искать, когда смотришь под ноги не в поисках острых веток, а высматривая коричневые шляпки. «Ну что, Катушкин, как всегда?» – спросил он серьезно. Кот Катушкин кивнул.

Лева пошел обходить лес по правой стороне. Он шел краем, сквозь светлые березки и осинки, под которыми росла тонкая и мягкая трава и лежали опавшие прошлогодние листья. Лес пах грибами. Лева шел и пел про себя песенку, которой его научила мама: «Эй, грибочки вы грибочки, выбирайтесь из-под кочки, покажитесь на глазок, покажитесь хоть разок!» Песенка была простецкая и почти без мотива, но Лева, глядя во все глаза под ноги, тут же попробовал примерить ее на мелодию из «Звездных войн», затем на песенку из «Бременских музыкантов» и так увлекся, что чуть не наступил на гриб: прямо перед ним стоял маленький, но очень красивый подберезовик, самый первый в сезоне. Лева присвистнул от неожиданности, а потом специально свистнул еще раз, погромче: это был сигнал Катушкину, означавший «У меня гриб!» От Катушкина донесся ответный двойной свист, сигнализировавший: «Ура! Ура!» Положив подберезовик в корзинку, Лева осмотрелся и пошел дальше.

Кот Катушкин шел по лесу, погрузившись в мысли, крайне далекие от грибов. «Вот если представить, что моя бабушка не встретила бы моего дедушку, а встретила бы какого-то другого дедушку, то кто бы получился в итоге у мамы – все равно я или какой-то другой кот? А этот другой кот – он думал бы, что он – это я? Или он вовсе бы про меня ничего не знал? А мой дедушка – знал бы он, что я где-то есть, но не у него, а у чужой бабушки с чужим дедушкой, которых он не знает?» Кот Катушкин был уверен, что чем меньше думаешь о грибах, тем больше шансов, что они тебя не заметят и беспечно вылезут прямо к тебе под нос. Так всегда случалось, случилось и в этот раз: посреди ужасно сложной мысли, начало которой никак не распутывалось, кот вышел на поляну, усыпанную грибами. «Фью!» - присвистнул он от радости, а потом специально свистнул еще раз, погромче: это был сигнал Леве, означавший «У меня целая поляна грибов!» От Левы, который был уже совсем неподалеку, донесся ответный двойной свист.

Пока кот Катушкин аккуратно срезал маслята (а это оказались именно они) один за другим, очищал их от листиков и травинок и клал в корзинку, на поляну пришел Лева.

– Катушкин! – крикнул он издалека. – Как твои дела? У меня несколько пóдберов и два маслякá!

– Беги сюда! – ответил кот Катушкин. – Только под ноги смотри, там наверняка еще есть!

И там в самом деле были еще. Вся поляна была усыпана маслятами – молоденькими, чистыми, липкими и прекрасными. Лева тоже сел на землю и взялся срезать и очищать грибы. Лес тихонько шуршал листвой под летним ветерком.

– Слушай, Лёв, – сказал вдруг кот Катушкин. – Вот представь: если бы твоя бабушка не встретила твоего дедушку, то ты бы у мамы получился?

– Конечно! – не задумываясь ответил Лева. – Катушкин, ну ты странный! Я же у мамы с папой получился, когда бабушка с дедушкой уже были. Они просто не могли бы не быть, понимаешь, раз я получился!

Скоро все грибы, или та их часть, которая не успела попрятаться, были срезаны.

– Слушай, Катушкин, – сказал Лева. – Давай напрямик домой, а? Что-то так есть охота…

Кот Катушкин согласился, и с тяжелыми корзинками они двинулись через поле.

Дома кот Катушкин первым делом помыл молодую картошку, залил ее водой и поставил на плиту. Пока она варилась, друзья успели очистить маслята от скользкой шкурки и высыпали их в сковороду с маслом и нарезанным луком – обжариваться. Когда грибы были готовы, Катушкин добавил к ним сметану, потомил с минутку, и переложил на тарелки – к молодой картошке, посыпанной зеленым укропом со своего огорода.

Ничего вкуснее они не ели никогда в жизни.